Мама Макар обещала «переломать руки-ноги» подруге Оксаны, если та что-то расскажет
Вчера, 14 августа, прошло очередное заседание по делу об убийстве Оксаны Макар. Одна из бывших подруг потерпевшей, Галина Цецур, давала свои показания за закрытой дверью. Перед этим девушка долго боялась давать показания, а на вопрос судьи о причинах ответила, что боится матери Макар. Девушка пояснила, что Татьяна Суровицкая ее запугивает, сообщает издание podrobnosti.mk.ua.
- Галина, почему Вы говорили, что Суровицкая вас запугивает? Как она это делала?
- Да, она меня запугивала. Поэтому я вчера боялась открыто разговаривать, когда она была в суде. Когда мне звонили из суда и сказали, чтоб я пришла, я спросила - будет ли там мама Оксаны. Мне сказали, что ее не будет. Ее нет уже месяц. Когда я пришла и ее увидела, как она на меня смотрела…
- Так как она Вас запугивала?
- Она сказала, если я что-то буду говорить журналистам, то она поломает мне руки, ноги. Если я без ее ведома буду говорить.
- Расскажите про отчима Оксаны, он ее действительно насиловал?
-Да, я отчима знаю. Его зовут дядя Вова. Фамилию не помню. Все это происходило где-то в 2008 году (стоит отметить, что в 2008 году Макар было 15 лет, - ред.). Когда Оксанина мама начала с него требовать деньги якобы за изнасилование, он находился с ней. Я еще вспомнила, когда Оксанина мама орала на дядю Вову, я как раз из-за угла вышла. Подошла к ним, она развернулась и сразу замолчала. Дядя Вова, чтоб Суровицкая его не посадила, купил Оксане телефон.
Оксана такой человек, что она могла у любого человека даже гривну, две попросить. Это не повод ее убивать. Но как все говорят, кто против меня, такого не было. Она очень часто жила половыми отношениями. То есть там, где есть деньги, она готова была сделать все.
-Адвокаты сторон пытались с Вами связаться, повлиять на дачу показаний?
- Никто из судей, адвокатов подсудимых на меня давления не оказывали. Вот Оксаниной мамы адвокат на вчерашнем суде начал задавать вопросы, на которые я нехотя отвечала. Судья мне сказала, что они не имеют никакого отношения к делу и несут интимный характер. Когда меня спрашивал адвокат Суровицкой, я повернулась к нему, на что судья сделала мне замечание. Но когда я увидела маму Оксаны, она готова была меня разорвать. Поэтому мы ушли пораньше.
